Доброго времени.

Очень сложная ситуация. Дело в том, что у меня отношения с мужчиной на 5 лет младше. Уже 1,5 года мы с ним встречаемся. У него очень сложные отношения в семье, настолько странные и мне непонятные, что даже не знаю, с чего писать... пугает его генетика - очень деспотичный отец, и сложные его отношения со своей женой (какое-то не уважание в семье к женщинам) дед моего МЧ избивал свою жену (т.е., его бабушку), она лежала не раз в больнице(со срывами), ей пришлось просто сбежать от него из Москвы в Питер. Так вот, он рос в такой семье, все это видел и видит до сих пор...

Мои переживания связаны с тем, что в его характере проявляется такое отношение и ко мне. Пример, мне нельзя пойти на фитнес одной или посидеть в кафе и просто выпить кофе (тут же ревность, безумные крики, бросание телефона)... очень ревнив и подозрителен во всем...

Слова, что я женщина и ДОЛЖНА быть податливой и управляемой, также пугают. Еще настораживает, что в шутке он может сказать вот так и хочет дать тебе... при этом он улыбается, и это шутка. Я сказала, чтобы он прекратил это делать, т.к. мне неприятно, но все равно время от времени это происходит...

Недавно мы поссорились, и я выбежала из машины и просто прошлась, когда вернулась, его уже не было. я позвонила, и снова продолжились крики и выяснения. в итоге, когда я собралась с силами и решила поехать... он выбежал из дома, ударил ногой мою машину, кричал на меня, обзывал сукой, тварью и при этом лупил меня по рукам, потому что я пыталась его успокоить... Довел меня до слез, хлопнул мне дверью в машине и ушел. успокаивала меня какая-то женщина, которая все это наблюдала.

После было немыслимое кол-во звонков мне, я не отвечала. В итоге мы поговорили, но он так и не извинился передо мной... начал опять меня обвинять, что я во всем виновата, и его такому поведению тоже... я хочу с ним быть, и когда он не общается со своими родными (кот. его постоянно унижают и упрекают, особенно, мать), он нормальный парень. Но стоит только произойти какому-то общению, он становится др. человеком, и это отражается на мне.

Подскажите, что делать. я запуталась. я то чувствую себя счастливой, то несчастной, и страхи, что так и будет с ним всю жизнь. Разорвать, уйти? или бороться? что ожидать от такого человека, как он и его семьи? Заранее спасибо.

Ирина, Санкт-Петербург, 32 года

Ответ психолога:

Здравствуйте, Ирина.

Вы не расстанетесь с ним, точнее, для Вас так вопрос вообще не стоит, вопрос о том, что делать, Вы задаете скорее для успокоения, мнимого успокоения, и даже даете подсказки - "когда он не общается со своими родными, он нормальный парень". Это его личность, а не влияние внешних сил на слабого, хорошего мальчика. Ревность прячется за садистские наклонности, которые помогают ему приблизиться к власти. Для этого необходимо другого человека сделать беспомощным, покорным, сломить его дух с помощью унижения, угроз и затем демонстрации своей зависимости от жертвы и сверхлюбви к ней.

Он понимает, что он делает, но он себе может это позволить, поскольку, как бы Вас ни пинали, Вы "хотите быть с ним". Чувства амбивалентные, то страх, то счастье, это хороший замес для садиста, потеря себя и контроля над ситуацией, Вы в его руках, но там Вы оказались тоже по собственной воле и по собственному выбору, как бы Вы ни пытались доказывать себе обратное. И давать себе сладкие конфетки в виде 0,1 процента мнимой вероятности благоприятных отношений.

С уважением, Липкина Арина Юрьевна.

Вот таким вопросом ошарашила меня одна знакомая женщина. А ошарашила, потому что речь идет не о маленьком мальчике, а о подростке, которому уже 12 лет.

Как реагировать. если взрослый ребенок хочет спать вместе с вами? Фото: Lori.ru.

Любая мама знает, что ребенку уютнее и проще засыпать в родительской кровати: пока совсем крошка, он чувствует близость мамы, поэтому легче переживает кризисы, болезни и даже ночные кошмары.

Но когда настанет день, а точнее, ночь, когда в любом случае ребенку лучше спать самому?
Даже в случае все тех же кошмаров, кризисов и болезней?
Как реагировать матери, когда ее взрослый сын просится спать с ней. А стоит ли отцу реагировать на подобную просьбу дочери? Согласитесь, в голове самые мрачные мысли появляются, и вовсе не о родительской заботе.

Запретная в большинстве обществ тема инцеста не так уж запретна на самом деле. Ее не обсуждают, но в современной цивилизации она, к сожалению, распространена. Инцестом считаются сексуальные отношения между близкими родственниками по нисходящей или восходящей ветке: между детьми и родителями, между детьми в одной семье. Однако пока в российскую культуру еще широко не просочился известный на Западе термин «abuse» — то есть использование. Непосредственно сексуального контакта может и не быть, но человека используют для своих фантазий и ведут себя с ним, исходя из этой фантазии.

Например, в семье, где мать и отец давно охладели друг к другу, подрастающая дочь вполне может заменить отцу любимую женщину. Возможно, он пальцем ее не тронет, но будет наряжать, баловать, осыпать комплиментами и ревниво следить за ее ухажерами. В общем, вести себя как муж собственной дочери. Или мать может примерять перед сыном новые платья, невзначай забыв закрыть дверь в ванную, ждать букет на 8 марта, хвалить сына за крепкие руки и надежное мужское плечо, которое всегда рядом. Хотя могла бы адресовать эту активность собственному мужу.

Кстати, дети в таких семьях, как правило, хорошо осознают, что по отношению к ним родители ведут себя чрезмерно заинтересовано. Вряд ли мальчик скажет друзьям, что его мама поправляет при нем чулки, а девочка не скажет подружкам, что папа знает размер ее белья. Интуитивно они осознают, что дистанция между ними и родителями нарушена. И лучше об этом молчать, ведь иначе можно быть униженным и изолированным среди своих друзей.
Возрастная психология выделяет 9−12 лет в возраст младших подростков. То есть ребенок взрослеет физиологически, психологически, готовится к гормональному взрыву и резкому интересу к сексуальной сфере. Более того, к этому возрасту уже развивается абсолютная автономия от родителей: свои интересы, ритмы жизни, друзья, склонности и увлечения, свои таланты, любимые игры.

Есть уже понятие своих границ, интимного пространства, в которое можно зайти только по приглашению. Именно поэтому с одним другом играют только в школе, а другого можно и домой пригласить. Кого-то из родственников обнимают, а кого-то обходят стороной. И собственная кровать — это место абсолютного расслабления и уединения с собой. Поддержать своего ребенка в формировании этих процессов — задача родителей. Но многим не до этого. Дети становятся для них способом манипулирования друг другом, мести и выражением неприязни.

Случалось слышать, что мать демонстративно ложится спать со своим сыном, а муж обреченно спит в гостиной. Этому есть формальные объяснения, но на самом деле это способ родителей сказать друг другу, что они уже давно брезгуют друг другом. А мать при этом подчеркивает, что ее-то мужчины продолжают любить и в ней нуждаться. И пусть этот мужчина — ее собственный сын. Разумеется, все это не со злого умысла. Такие поступки и их мотивы редко осознаются.

Безусловно, в семьях с детьми-подростками и даже младшими школьниками такой тип поведения — это уход родителей от возможной сексуальной близости. И дело тут не в вине мужа или жены. Оба они по умолчанию выбирают такую форму отдаления, списывая свое нежелание на проблемы сна у детей.

Это часто случается в семьях, которые поражены мифом, что «вся жизнь ради детей». Тогда на другие аспекты совместной жизни можно закрыть глаза и «спасать» детей от ночных кошмаров вплоть до окончания института. Также это случается в семьях, которые верят в миф «мы дружные». Тогда между членами семьи нет секретов, но, кроме того, и личных границ. Потому каждый играет множество ролей для каждого. Сын заменяет отца, дочка — маму и т. д.

Стоит сказать, что детям трудно самим прервать этот патологичный паттерн поведения. Они, как наиболее уязвимое звено цепи, подстраиваются под нужды семьи, чтобы сохранить шаткое равновесие между родителями. Если сон сына с мамой убережет семью от родительских скандалов, измен и расставаний, то он подстроится. И дочь тоже «спасет» своего отца от разочарования в жене.

Потому родителям, которых касается данная проблема, стоит решить, хотят ли они использовать своих собственных детей для стабилизации отношений в семье? Самое трудное в этом — не пытаться скрыться за праведными рассуждениями о том, что это все делается лишь в интересах детей.
Пагубным сценарием для таких повзрослевших детей станет непроходящее чувство стыда за себя и ощущением долга, который они будут отдавать родителям всю жизнь.

Мария Дьячкова, психолог, семейный терапевт и ведущая тренингов личностного роста

Вслед за хочу предложить вашему вниманию ещё одно очень интересное и трогательно письмо, о котором я впервые узнал из книги Дейла Карнеги «Как завоевать друзей и оказывать влияние на людей» .

Это письмо от отца своему сыну было написано Ливингстоном Ларнедом почти столетие назад, но трогает людей и по сей день. Оно стало популярным после того как его опубликовал в своей книге Дейл Карнеги . Письмо произвело сильное впечатление на многих людей и с тех пор переведено на множество языков и перепечатано сотнями изданий по всему миру.

У. Ливингстон Ларнед «Раскаяние отца»

Послушай, сын. Я произношу эти слова в то время, когда ты спишь; твоя маленькая рука подложена под щечку, а вьющиеся белокурые волосы слиплись на влажном лбу. Я один прокрался в твою комнату. Несколько минут назад, когда я сидел в библиотеке и читал газету, на меня нахлынула тяжелая волна раскаяния. Я пришел к твоей кроватке с сознанием своей вины.

Вот о чем я думал, сын: я сорвал на тебе свое плохое настроение. Я выбранил тебя, когда ты одевался, чтобы идти в школу, так как ты только прикоснулся к своему лицу мокрым полотенцем. Я отчитал тебя за то, что ты не почистил ботинки. Я сердито закричал на тебя, когда ты бросил что-то из своей одежды на пол.

За завтраком я тоже к тебе придирался. Ты пролил чай. Ты жадно глотал пищу. Ты положил локти на стол. Ты слишком густо намазал хлеб маслом. А затем, когда ты отправился поиграть, а я торопился на поезд, ты обернулся, помахал мне рукой и крикнул: «До свидания, папа!», я же нахмурил брови и отвечал: «Распрями плечи!»

Затем, в конце дня, все началось снова. Идя по дороге домой, я заметил тебя, когда ты на коленях играл в шарики. На твоих чулках были дыры. Я унизил тебя перед товарищами, заставив идти домой впереди меня. Чулки дорого стоят ‒ и, если бы ты должен был покупать их на собственные деньги, то был бы более аккуратным! Вообрази только, сын, что это говорил твой отец!

Помнишь, как ты вошел потом в библиотеку, где я читал, ‒ робко, с болью во взгляде? Когда я мельком взглянул на тебя поверх газеты, раздраженный тем, что мне помешали, ты в нерешительности остановился у двери. «Что тебе нужно?» ‒ резко спросил я.

Ты ничего не ответил, но порывисто бросился ко мне, обнял за шею и поцеловал. Твои ручки сжали меня с любовью, которую бог вложил в твое сердце, и которую даже мое пренебрежительное отношение не смогло иссушить. А затем ты ушел, семеня ножками, вверх по лестнице.

Так вот, сын, вскоре после этого газета выскользнула из моих рук, и мною овладел ужасный, тошнотворный страх. Что со мною сделала привычка? Привычка придираться, распекать ‒ такова была моя награда тебе за то, что ты маленький мальчик. Нельзя ведь сказать, что я не любил тебя, все дело в том, что я ожидал слишком многого от юности и мерил тебя меркой своих собственных лет.

А в твоем характере так много здорового, прекрасного и искреннего. Твое маленькое сердце столь же велико, как рассвет над далекими холмами. Это проявилось в твоем стихийном порыве, когда ты бросился ко мне, чтобы поцеловать меня перед отходом ко сну. Ничто другое не имеет сегодня значения, сын. Я пришел к твоей кроватке в темноте и, пристыженный, преклонил перед тобой колени!

Это слабое искупление. Я знаю, ты не понял бы этих вещей, если бы я тебе сказал все это, когда ты проснешься. Но завтра я буду настоящим отцом! Я буду дружить с тобой, страдать, когда ты страдаешь, и смеяться, когда ты смеешься. Я прикушу свой язык, когда с него будет готово сорваться раздраженное слово. Я постоянно буду повторять как заклинание: «Он ведь только мальчик, маленький мальчик!»

Боюсь, что я мысленно видел в тебе взрослого мужчину. Однако сейчас, когда я вижу тебя, сын, устало съежившегося в твоей кроватке, я понимаю, что ты еще ребенок. Еще вчера ты был на руках у матери, и головка твоя лежала на ее плече. Я требовал слишком многого, слишком многого…

А вот и видео , в котором зачитывается это удивительное письмо.